Библейские темы в Mass Effect — Гаррус

Трилогия Mass Effect – несомненно, одна из важнейших игровых серий минувшего десятилетия. Это прекрасная кинематографичная ролевая игра с сильными образами персонажей и очень богатым сюжетным контекстом, который часто обсуждается (или упускается), но редко действительно исследуется. От других игровых серий эту трилогию отличают некоторые тематические элементы, которые работают на сюжетном и философском уровне. Именно благодаря этому богатству и глубине игра становится не только эпичной, но и узнаваемой в охвате своих тем, что, пожалуй, еще более примечательно.

Это первая часть серии из четырех статей о персонажах Mass Effect: Гаррусе, Мордине, Легионе и Капитане Шепарде. В рубрике “Выбор персонажа” мы представляем лучших персонажей видеоигр и разбираемся, чем они так запомнились.

Конечно, серии не удалось избежать критики, но один из лучших аспектов трилогии – открытость ее контекста. Часто люди воспринимают игры буквально, в данном случае это эпичная космоопера, где Капитан Шепард реализует собственные мечты игрока о могуществе. Однако, есть и другой взгляд на Mass Effect, более сложный и интеллектуально плодотворный, через призму философии и теологии. Трилогия наполнена библейскими отсылками и мотивами, а многие ситуации выбора в игре, вплоть до самой концовки, соответствуют сложным вопросам индивидуальности, судьбы и роли Бога в определении нашей свободы воли.

Большинство из нас вряд ли можно назвать религиозными, но многие сталкивались с церковью в той или иной форме. Возвышенность церкви, надежда и сила, которые она дает через веру и молитву – просто поразительный аспект, который, при взгляде под определенным углом, превращает Капитана Шепарда в героя одного из трех различных типов: искупителя, сверхчеловека или мессию.

Но для понимания этого нам потребуется изучить как персонажа не только Капитана Шепарда, но и других героев серии, которые помогают ему отразить эти три роли. Для начала мы выбрали, пожалуй, одного из самых популярных персонажей серии, любимого всеми турианца Гарруса Вакариана. Гаррус определенно наиболее проработанный персонаж среди членов команды, а его путь от первой до третьей части, если присмотреться, просто выдающийся и зачастую душераздирающий за счет его роли спасителя, стремящегося к контролю.

Гаррус начинает Mass Effect в роли офицера СБЦ, своего рода детектива в полиции огромной космической станции под названием Цитадель. Впервые вы встречаете его спорящим с начальством по поводу спектра-перебежчика Сарена, озлобленного тем, что бюрократическая волокита не позволяет ему наказать Сарена за его гнусные преступления.

Затем Гарруса можно встретить в бою с наемными головорезами, нападающими на доктора, и уже здесь мы можем получить представление о его моральном кодексе: он легко стреляет в этих людей несмотря на то, что они захватили заложника, демонстрируя сильное чувство правосудия, но ради этого чувства готов подвергать риску других и откровенно нарушать правила. Он берет на себя риск, за что Шепард, в зависимости от вашего выбора в диалоге, может его похвалить или отчитать.

С этого момента Гаррус становится постоянным членом отряда. В первой части игры его поступки часто отражаются в беседах с игроком. Он вежлив и сострадателен к невинным и своим товарищам по отряду, но безжалостен по отношению к врагам и всех, кто хочет подняться над законом. В ходе разговоров с ним вы узнаете о его отце, тоже офицере СБЦ, который все старался делать по правилам, и давлении идти по его стопам, иногда против собственной воли.

Гаррус часто замечает, что с удовольствием жил бы без правил и ограничений и привлек бы к ответу больше преступников, не будь он скован бюрократией. В этом отношении многие соратники Гарруса считают его наивным по отношению к окружающему миру. Его начальство из СБЦ говорит, что он старается поступать правильно, но часто использует неверный подход. В экстремальных ситуациях он скор на руку и не думает о последствиях и даже собственном благополучии, преследуя врага. Даже Урднот Рекс, безжалостный кроганский наемник, критикует Гарруса за это качество.

Именно в этих качествах – несовершенство Гарруса как персонажа в плане собственной гордости и стремления к справедливости любой ценой. Одна из проблем, которые может разрешить для него Капитан Шепард – помочь исправить ошибку с беглым преступником. Шепард может выследить похитителя органов по имени доктор Салеон. В зависимости от выбранных ответов в диалоге и решения арестовать или казнить Салеона Гаррус может кое-что осознать. Если сохранить ему жизнь, Салеон начнет перестрелку и будет убит, но мудрость со стороны Шепарда в том, что здесь гораздо важнее их реакция. Если убить Салеона сразу, в краткосрочной перспективе это впечатлит Гарруса еще сильнее – тем, что зло можно победить, если быть решительным и справедливым.

Такое черно-белое мировосприятие – одна из важных особенностей первоначального образа Гарруса, которой он сильно привержен. В большей части диалогов мы видим, как он жалуется на проблемы с СБЦ и демонстрирует стремление к свободе от законов. Как и многие антигерои до него, Гаррус берет дело в свои руки независимо от того, как его воспринимают другие, и последствий, к которым могут привести его действия. И в конечном итоге проблема именно в том, как такие поступки могут привести к нежелательным последствиям.

В Mass Effect 2 у Гарруса черная полоса. Он называет себя “Архангелом” и вершит самосуд по образу и подобию Капитана Шепарда на охваченном преступностью астероиде Омега. Одна из неизменных тем Гарруса – его ученичество по отношению к Шепарду. В первой части игры он постоянно обращается к капитану за советом. Став Архангелом, Гаррус берет на себя роль откровенного заступника, сродни авраамическому Архангелу Михаилу, защитнику и лидеру божественной армии из Книги Откровения.

Шрамы – физическое отражение неудачи Гарруса, напоминание о том, что в Mass Effect 2 он ищет искупления.

Воспитание себя в соответствии с советами Шепарда – нечто гораздо более глубокое, чем простая поверхностная связь с библейскими темами. Его новый титул Архангела предполагает ответственность за свои решения, а параллели с Гаррусом как с защитником, ведущим войну со злом, во второй части просто поразительны. Он заходит так далеко и раздражает преступных боссов Омеги так сильно, что они объединяются, чтобы его убить. В погоне за правосудием он жертвует всем, от команды до моральных ценностей, и его крестовый поход пугает даже его самого.

Здесь у Гарруса появляется линия искупления. Его основная тема в Mass Effect 2 – месть своему бывшему товарищу по имени Сидонис. Он Иуда, предатель, ради своих шкурных интересов продавший Гарруса и его отряд из двенадцати человек. Гаррус отмечен шрамами этого предательства, и для него действия очевидны: привлечь Сидониса к правосудию.

В Mass Effect 3 Гаррус статичен, но уроки, полученные во второй части, играют значительную роль в его пути к искуплению. Возможность убить Сидониса соблазнительна и может быть вполне приемлемой в зависимости от указаний и поступков Шепарда. Однако, если Сидониса пощадить, это вызывает моральную дилемму, которая противоречит наивному чувству справедливости Гарруса. Мир Гарруса черно-белый, и каждый может выбрать добро или зло. Но ему чуждо то, что в поиске искупления любой может сочетать в себе и то, и другое, как объясняет ему Сидонис, если дать ему шанс.

По мере того, как разворачивается сцена с Сидонисом, мы видим в глазах Гарруса выражение боли, когда Сидонис признает, что его жизнь невыносима. Гаррус явно сокрушается обо всех бессонных ночах, преследующих его после смерти отряда, как и Сидонис. Если Шепард убедит Сидониса, что его искупление – смерть, Сидонис поблагодарит Шепарда, так как на мгновение они с Гаррусом вновь становятся товарищами, сражающимися с последствиями собственного выбора. А затем Гаррус нажмет на спуск.

В конце концов Гаррус все же находит искупление, но необязательно для себя. Именно Гаррус становится судьей, определяя, убить Сидониса или пощадить. В эти моменты Гаррус может видеть, что Сидонис сам желает быть наказанным, и урок, который преподал Гаррусу Шепард, в том, что некоторые грешники могут получить искупление, если мы откажемся от мести. Выбор есть у каждого, почему его не должно быть у Сидониса?

Гаррус действительно может стать искупителем, но скорее для Сидониса, чем для себя. Собственное искупление Гаррус может найти только в полностью героической концовке, но оно, в свою очередь, совпадает с судьбой самого Шепарда. Можно ли считать свободным искупление, направляемое внешними силами? С точки зрения теологии можно по-разному интерпретировать влияние Шепарда на Гарруса и Сидониса, порицание или усиление мотивов спасения, свободной воли и предопределенности. Они непосредственно связаны с действиями Шепарда. Именно он в конце концов принимает за Гарруса решения, забирая у него настоящую свободу воли в миссии на лояльность.

Чувство справедливости Гарруса углубляется независимо от его действий, подавляя его сомнения, намеки на которые мы видим на всем протяжении игры. Варианты отступника приближают Гарруса к его роли Архангела бок о бок с Шепардом, который впоследствии использует “безжалостный расчет” в ходе войны со Жнецами. Гаррус учится принимать сложные решения, отправляющие на смерть миллионы, снова отражая сюжетный путь Шепарда как крайнего отступника.

Вариант героя предоставляет более оптимистичный взгляд на Гарруса, но впереди его все равно ждет бой. Его роль Архангела сохраняется, но смягчается, в какой-то мере отражая уроки его наставника. Он начинает беспокоиться обо всех ужасах, которые испытывает из-за Жнецов, а жертвы войны по мере роста потерь воспринимаются все тяжелее.

В Mass Effect 3 у Гарруса особая роль старого друга Шепарда, а кульминацией его развития стал образ ученика, превзошедшего своего учителя на его же примере. Динамика взаимоотношений ученика и учителя – еще один типичный аспект всех историй. Мы видели ее в кино, играх и книгах, когда наставник дает мудрые советы молодому герою, а он в конечном итоге превосходит своего учителя, победив врагов или раскрыв внутреннюю силу, которая была в нем всегда.

Этот мифологический мотив, описанный Джозефом Кэмпбеллом, в отношениях Гарруса и Шепарда достаточно очевиден. Разрешение сюжетной ветви Гарруса в принятии уверенности в своей роли, в осознании того, что под опекой Шепарда он нашел искупление. В концовке он отражает это и видит Шепарда не просто учителем, а близким другом (в некоторых случаях – романтическим партнером), который провел его по достойному пути.

Гаррус больше, чем любой другой персонаж, демонстрирует стремление контролировать мир, чтобы победить его грехи. Его раздражение бюрократией, желание создать идеальный мир на принципах справедливости, какой бы объективной она ни была, в лучшем случае морально противоречиво и, в зависимости от контекста принятых решений, опасно для тех, кто признан недостойным. Решения Гарруса дают возможность искупления, но другие часто воспринимают его как мстительное и печальное. В конечном итоге образ Гарруса определяется действиями Шепарда, и хотя к Mass Effect 3 он вырастает лидером, полностью соответствующим своему псевдониму Архангела, для достижения этого момента все его поступки направляются извне.

Развитие образа Гарруса в этом контексте разворачивается на нескольких уровнях. В игре это безусловно сюжетная линия, наполненная ростом персонажа, но в философском плане эта линия идет полностью параллельно нравственному пути самого Шепарда, придавая большую значимость собственным решениям игрока. Гаррус становится Шепардом, а Шепард видит в Гаррусе продолжение своей воли. Учитывая высшую точку развития персонажа во второй части, касательно Mass Effect 3 обсуждать особенно нечего. Здесь он просто стал правой рукой Шепарда, своего рода его личным Архангелом, частично благодаря действиям самого Шепарда.